Вжиться и выжить[СИ] - Semenoff

Я не позволю Какаши разделять команду и убеждать ребят, что нормально быть сильным, но глупым, тихо закипал я, каким он хочет считать Наруто, умной, но слабой, какой он хочет видеть Сакуру. Я не позволю Хатаке подарить ей замечательное оправдание для своей слабости! Чтобы она ничего не делая, благополучно закрывала глаза на окружающий мир до тех пор, пока ее не прихлопнут, как мошку! Ей придется посмотреть правде в глаза. Она никчемная куноичи и обуза для команды. Ей придется стать сильнее! А Наруто — не тупой, но сильный. Он нормальный сообразительный мальчишка, из которого все старательно делают дебила. Игнорируют, считают идиотом, ничего не объясняют (мол, все равно не поймешь), постоянно смеются над ним и его ошибками… Назови человека 100 раз свиньей и он захрюкает. сжал кулаки. Не позволю!

— Молодец, Сакура. Садись, два! — не выдержал я, вынося свою оценку.

Удивленно вытаращившись на меня, Сакура ущипнула себя за руку.

— Сакура, если ты такая умная, то почему ты используешь объяснение первых курсов? — язвлю. — Вам что, по 6–7 лет?

— Эм… Но… — дослушивать Харуно я не стал.

Саске хмыкнул, его эта ситуация забавляла.

Повернувшись к Узумаки, я сказал:

— Наруто, объясни ей, что такое чакра и где она не права.

Саске поперхнулся очередным хмыком, Сакура чуть не рассталась с нижней челюстью, некрасиво открыв рот.

— Ну-у… Сакура–чан, — осторожно, даже робко, начал блондин, — ты сказала, что если говорить просто, то чакра — это энергия, которую шиноби используют выполнения дзютсу. Но шиноби используют чакру для всего, а не только для дзютсу.

Посмотрев, как неуютно Наруто чувствовал себя, поправляя Харуно, я решил вмешаться для ускорения процесса:

— Именно. Разве ты, Сакура, по деревьям ходила, выполняя какое–то дзютсу? Или ты просто чакрой пользовалась? — и уже обращаясь к блондину — Наруто, смелее.

Сакура удивленно хлопала глазами, Какаши стоял, явно открыв рот, уж очень длинное лицо у него стало. Саске глядел на Узумаки так, будто того только что назначили на должность Хокаге.

— Насчет того, что чакра — это энергия, состоящая из двух частей… — тем временем уже увереннее продолжил блондин. — Это не совсем верно.

— Это неверно в корне!* — добавил я положив руку на плечо мальчика. Какаши скривился при упоминании корней, но промолчал.

*(Будем считать, что такое выражение присутствует в речи шиноби).

— Кроме обычной, нейтральной чакры, которая состоит из смешения инь и ян составляющих, есть и другие ее виды. Например, есть еще медицинская, она же ян–чакра, — рассказывал Узумаки так, будто специально заучивал, — ее используют ирьенины. Есть инь чакра — она же духовная, которую используют для гендзютсу. Есть элементальная чакра, вроде чакры воды, огня или ветра и другие ее элементальные разновидности, вот… — призадумавшись поскреб в затылке забавно хмурясь, а затем продолжил. — Насчет того, что чакра состоит из энергия тела, которая питает все клетки, и энергия духа, которая усиливаются с помощью тренировок и медитаций. Здесь перепутаны эммм… — замялся Узумаки, явно пытаясь что–то вспомнить.

— Причина и следствие. — подсказал я мальчику.

— А, да, точно! Перепутаны причина и следствие! — радостно спохватился блондин. — Перепутаны причина и следствие, вот! Клетки твоего тела вырабатывают ян–чакру. А твой дух определяет мощь твоей инь–чакры. Разум же в одинаковой степени влияет на обе чакры!

Сакура в прострации, Саске — тоже. Какаши возмущен и удивлен. Гуд.

— Так, ну и вроде последнее. — обращаясь к розововолосой, продолжил Наруто, — Сакура–чан, ты говорила, что собирая чакру и выпуская ее наружу, мы и выполняем дзютсу? Таким образом, мы можем не только создавать дзютсу, но и усиливать удар чакрой, пропускать ее через оружие. Также неверно, что выпускать чакру или создавать дзютсу обязательно нужно с помощью особого набора жестов. И это не обязательно, даттебайо! — радостно закончил Узумаки сияя как лампочка своей знаменитой улыбкой.

Самодовольство с Сакуры ветром сдуло еще в начале лекции. Вид она имела подавленно–пришибленный и чуть ли не до синяков защипала себе руку. Саске тоже был удивлен, он тихонько сказал «Кай». Вот она, профессиональная деформация личности, чуть что не так, сразу «Кай» и за кунай.

— Не может быть, — замотав головой, упрямо сказала она. — Этого не может быть. Этого не может быть. — как заведенная, снова повторила Харуно. — Наруто–бака не может быть прав… Ирука–сенсей, вы же сами нам так говорили в Академии! — наконец нашла она крайнего.

— Сакура, я вам это говорил давно, еще до того, как вы научились нормально использовать чакру. — отмахнулся, присаживаясь на пенек. — Это было простое, доступное объяснение, которое без проблем понимали дети. Но время прошло, вы повзрослели, научились чувствовать чакру, научились разным приемам работы с ней. Сакура–чан, — проникновенно сказал розововолосой, — скажи мне, что помешало тебе спросить у кого–нибудь или прочитать в библиотеке нормальное, а не упрощенно–детское определение того, что такое чакра? Или хотя бы просто подумать над тем, что ты говорила?

— Хм… — покосился Какаши на девочку и вдруг сказал. — Нуу… Как Сакура и говорила. Выпустить чакру означает собрать энергию тела и духа, затем смешать их внутри себя. В зависимости от того, какое дзютсу вы используете, тип и количество чакры будут разными.

А фломастеры на вкус и цвет все разные. — захихикал я. — Не, ну кто бы мог подумать, а?

— Вы пока используете чакру неэффективно, — странновато перевел тему Собакин, покосившись на меня. — Даже если вы сумеете собрать большое количество чакры… Если вы не сумеете ею управлять, ваше дзютсу будет ослаблено или не сработает. А разбрасываясь попусту энергией, вы протянете в бою недолго. Вот такие дела — Мудро изрек Чучело.

Да не может быть! А то мы вчера не видели, как долго ты протянул! Делайте как я говорю, а не как я делаю?

— Ирука–сан, я сказал что–то смешное? — злобно прищурившись, спросил Хатаке.

— Нет–нет, что вы, — улыбаясь, как Сай, — я просто вспомнил смешной анекдот.

— Да неужели?! — не поверил мне Собакин.

Пауза затягивалась и тут голос подал Наруто, которому надоела вся эта бессмысленная, с его точки зрения, говорильня.

— И что нам делать?

— Научиться управлять чакрой. Но это будет очень сложная тренировка — низким, угрожающим голосом проговорил Хатаке.

Мда, театр одного актера… — опять я своим хихиканьем испортил Какаши представление.

— И что мы будем делать — наконец разродилась вышедшая из ступора Сакура.

— Ходить по воде! — торжественно выдал Какаши.

Мда, угадал.

Костыль–табло. — переиначил я «Рука–лицо» поглядев на место тренировки предложенное Чучелом. Для тренировки он выбрал не тихую отмель, а обрыв с глубоким дном. Здесь будто прошелся земснаряд: мелко, а затем глубокая яма явно с чем–нибудь опасным на дне. Чуть дальше было не так уж глубоко, но куча крупных булыжников слегка обкатанных сильными течениями и с мотающимися кусками водорослей, листьями и прочим мусором доверия не внушали.

А Собакин–то у нас — массовик–затейник! — сжав зубы, наблюдал я, как Чучело встал костылями на воду и бодро потопал по волнам. — Если он начтет тонуть, я спасать его не полезу. Где у меня моток веревки со стальной кошкой запечатан?

— Ребята, ваша задача — научиться бегать по воде. Разбегитесь, вам так будет проще. Старайтесь зайти как можно дальше.

Ешкин кот, да он это всерьез! — справившись с удивлением, я смерил Чучело презрительным взглядом, сделав вид, что смотрю на неспокойную воду под его ногами. — Пусть топится, детям его вытаскивать не позволю, а брошу веревку с кошкой на конце и скажу, что не смог найти… Желательно кошкой в голову. — усмехнулся. — Headshot! Стресс, рецидив амнезии! Да что угодно, что мне помешало спасти Какаши от нелепой смерти! И не стать ее причиной.

— Хай, — хором выдали Наруто и Сакура, а Саске выдал свое фирменное хмыканье.

Вот только Узумаки бросил на меня вопросительный взгляд, явно спрашивая разрешения. Наши тренировки с хождением по воде были секретом, и он явно не знал, что делать.

— Стоять. — не повышая голоса, скомандовал я детям, сложив руки на груди.

Наруто послушался и облегченно выдохнул, Саске замер в раздумьях и сомнениях, а Сакура, злобно взглянув на меня, ускорила шаг и поперлась прямо в воду. И уже через мгновение смотрела на меня снизу вверх, провалившись почти по грудь в илистое дно.

Тяжело вздохнув, я только покачал головой и протянул розовой руку. Та с фырканьем отвернулась и сама выбралась на берег, но опустив глаза с ужасом глядя на мокрое, запачканное тиной и илом платье, взвизгнула. Шмотки испачкала — это ужас! Сама чуть не погибла по своей же тупости — не, не заметила! Впрочем, я преувеличивал. Даже она не утонула бы в обычном илистом омуте. Наверное.